Horacio Pagani: “Игра в машинки”
Этот рассказ будет интересен скорее мужчинам. Хотя
наверняка не оставит равнодушным никого, кто любит первоклассный дизайн в
сочетании с запредельным техническим перфекционизмом и вниманием к детали. Мы
поговорим о создателе самого дорогого в мире супер-кара, сама стоимость
которого не позволит вам даже подумать, что это рекламная статья. Причем,
говоря о Проекте из Италии, мы точно останемся в теме нашего блога. Итак,
история аргентинца Орасио Пагани. И о том, как гениально он воплотил свою мечту
на итальянской земле, в Мóдене.
В детстве все девочки играют в куклы и дочки-матери, а
все мальчики – в войну и в машинки. Играл в машинки и наш герой – аргентинский мальчик
итальянских кровей Орасио Пагани из маленького, едва 30 тысяч населения,
городка Касильда во внутренней Аргентине. Аграрная провинция в центре
аргентинской пампы не сулила ни особых перспектив, ни невероятных возможностей.
Но увлечение ренессансным образом Леонардо да Винчи и услышанная однажды фраза
великого итальянца о том, что искусство и наука есть две дисциплины, которые идут
вместе рука об руку, перевернули мир подростка. Мессидж Леонардо
материализовался для Орасио в образе современного супер-автомобиля, как
воплощенного двуединства Искусство + Наука. Поэтому играл в машинки наш герой как-то
очень уж серьезно, показывая такое поразительное для его возраста знание
технических и конструктивных деталей, что взрослые только плечами пожимали – ребенок
очевидно был с искрой божьей. Уже в двенадцать-тринадцать лет он мастерил из гипса,
пробкового дерева, жестяных банок и всего, что попадало под руку, модели им
придуманных машинок, которые, демонстрируя друзьям-ровесникам, называл super car и рассказывал, что вот эту представит на Автосалоне в
Турине, а ту – на Салоне в Женеве. Друзья слушали с уважением и верили. Выписывал
он и специальные журналы Corsa (Гонки) и Auto Mundo, посвященные набиравшим популярность Формуле-1 и 2, с несколькими
страницами в конце, которые сообщали о новинках из мира элитного автомобилестроения,
в том числе и супер-карах из Италии, как Феррари, Мазерати, Ламборгини. Это было
для него настоящей магией. Именно благодаря журналам Орасио впервые узнавал о
великих конструкторах из мира гоночных и элитных авто.
Экстравагантная богатая дама из дома напротив, жена фабриканта, художница и пианистка, владела единственным в их городке Мерседесом, и, видя его немую влюбленность в свою машину, позволяла симпатичному соседскому мальчику открывать и закрывать двери авто: от предложения попробовать машину на ходу Орасио скромно отказывался, у него перехватывало дыхание. А уже в пятнадцать лет он признался матери, что обязательно уедет в Италию, в Модену, где станет создавать автомобили по своему дизайну. Чуть позже он начал учебу в Университете La Plata на промдизайне, а потом защитил диплом инженера-механика в городе Розарио. Потом чем только не занимался: проектировал мебель для баров, передвижные караваны-камперы, велосипеды, прицепы и даже ортопедические кровати. И мечтал об автомобилях. Его идолом в то время был легендарный итало-аргентинский пилот Формулы-1 Хуан Мануэль Фанджио (Juan Manuel Fangio), признанный лучшим гонщиком всех времен и народов, и работавший со всемирно известными автомобильными домами Alfa Romeo (Феррари), Мазерати, Daimler Benz AG (Мерседес). Позднее именно Фанджио, которого наш герой считал по жизни Учителем, сыграл в судьбе одаренного молодого земляка роль доброго волшебника.
Экстравагантная богатая дама из дома напротив, жена фабриканта, художница и пианистка, владела единственным в их городке Мерседесом, и, видя его немую влюбленность в свою машину, позволяла симпатичному соседскому мальчику открывать и закрывать двери авто: от предложения попробовать машину на ходу Орасио скромно отказывался, у него перехватывало дыхание. А уже в пятнадцать лет он признался матери, что обязательно уедет в Италию, в Модену, где станет создавать автомобили по своему дизайну. Чуть позже он начал учебу в Университете La Plata на промдизайне, а потом защитил диплом инженера-механика в городе Розарио. Потом чем только не занимался: проектировал мебель для баров, передвижные караваны-камперы, велосипеды, прицепы и даже ортопедические кровати. И мечтал об автомобилях. Его идолом в то время был легендарный итало-аргентинский пилот Формулы-1 Хуан Мануэль Фанджио (Juan Manuel Fangio), признанный лучшим гонщиком всех времен и народов, и работавший со всемирно известными автомобильными домами Alfa Romeo (Феррари), Мазерати, Daimler Benz AG (Мерседес). Позднее именно Фанджио, которого наш герой считал по жизни Учителем, сыграл в судьбе одаренного молодого земляка роль доброго волшебника.
“Игры в машинки” становились все более серьезными и
убедительными, пока в двадцатилетнем возрасте не состоялся дебют Орасио как авто-конструктора
– по его дизайну была создана модель для Формулы-3, которая потом участвовала в
гонках в Аргентине под флагами автомобильного Дома Renault. Невероятная одержимость довести все до идеала, трудолюбие, необычные конструкторские
и дизайнерские идеи уже довольно скоро заставили заговорить о нем в самых
серьезных кругах мира дизайна – он выигрывает одновременно два гранта на учебу
в престижных дизайнерских Школах Лондона и Пасадены, США. Примерно в это же время
происходит знакомство с великим и недосягаемым Фанджио, кумиром юности, и уже в
1983 году Пагани наконец переезжает в Европу, где знаменитый гонщик помогает
начинающему конструктору сблизится с “высшими кругами” автопроизводителей Модены,
и войти в стены легендарной Lamborghini, той самой, с моделями с
обложек зачитанных номеров журнала Auto Mundo, оставшихся в далеких подростковых снах.
![]() |
Lamborghini Countach Anniversary.1987 |
Чуть позднее Орацио возглавил новый экспериментальный отдел
композитов, материала, который до этого использовался только в аэронавтике и немного
для Формулы-1, но никогда для супер-каров. Предшествовала этому назначению
почти анекдотичная история. Сам Пагани и сегодня вспоминает ее со смехом – он, чувствуя большие
перспективы применения композитов для структуры кузова авто, месяцами добивался
от директора фабрики покупки автоклава для “выпекания” деталей, пока ему
наконец не объяснили доходчиво, что он уже совсем достал, и не сказали
окончательное жирное НЕТ. Тогда Орацио пошел в ближайший банк, и попав на
такого же сумасшедшего как он управляющего, договорился о ссуде, после чего за
свои деньги купил автоклав (а их тогда во всей Италии было штуки три-четыре).
Утром, спросив директора Ламборгини, куда поставить груз при доставке, понял,
что он победил: покрутив у виска, тот посоветовал снять цех и таки дал зеленый
свет экспериментам с новыми материалами, с обязательством не бросать на полпути
начатые для Дома проекты. Спустя какое-то время, впервые, отдельные части корпуса
из композитов были выполнены по дизайну Пагани для модели Countach Anniversary. И уже совсем революционной, в противоположность имени, выглядела его следующая
модель Countach Evolution – первый в мире
автомобиль с корпусом, полностью выполненным из композитных материалов. Вершиной сотрудничества с маркой стали
исторические сегодня модели Lamborghini P140, L30 и Diablo Anniversary.
Но! Но случается непредвиденное – в 1992 году началась
война в Персидском заливе и вызванный ею мировой кризис, который, казалось,
поставил жирную точку на всех планах конструктора: Крайслер сначала блокирует
все планы по разработке новых экспериментальных моделей, а потом продает
Ламборгини. Закрываются многие Дома элитных авто. Пагани вспоминает этот период
своей жизни, продлившийся к тому же немало лет, как очень травматический, когда
в пору было впасть в депрессию – ведь многие элементы машины его мечты, так
называемого "Progetto C8", над которым он работал
с 1988 года, делались на мощностях Ламборгини, и только часть в собственной
лаборатории. Чтобы финансово оставаться на плаву и двигать вперед реализацию
проекта, обладая огромным опытом работы с композитами, Пагани становится идеальным
партнером для крупнейших мировых производителей спортивных, гоночных и элитных
автомобилей и мотоциклов, среди которых Dallara, Ferrari (для Формулы-1), Aprilia, Berman, Lange и Renault (для первой гибридной Renault Next). Лаборатория работает для
аэронавтики, судостроения, военной индустрии. Днем в ней выполнялись “внешние”
заказы, а по ночам и в выходные в компании еще двух молодых коллег на скопленные
деньги создавался прототип супер-кара из далеких мальчишеских снов, ради которого
Орасио приехал в Италию. Он дал модели тестовое имя своего юношеского кумира Fangio F.1 – с личного согласия
пилота. Именно Фанджио познакомил конструктора в 1993 году с руководством Daimler Benz, что во многом определило выбор для модели знаменитого “мерсовского” мотора
V12 (MA120) и положило начало многолетнему сотрудничеству с немецкой маркой.
Понадобилось еще долгих шесть лет для воплощения мечты – местом ее первого показа был выбран Автосалон в Женеве, как и обещано было аргентинским друзьям детства. За месяц до Салона, признается Пагани, он начал нервничать от внутреннего несогласия с именем авто – нет, он не изменил своего отношения к Фанджио, ушедшего в 1995 году, наоборот, он опасался, что такое имя покажется кому-то спекулятивным, чтобы заработать очки на чужой славе. Орасио посчитал, что машина просто не была достойна носить имя его Учителя. Предельно скромный человек, он начал лихорадочно искать новый нейминг. И тут ему пришли на помощь старые аргентинские приятели, именно те, которым в детстве, в Касильде он показывал свои модельки авто из пробки и жестянок. Из Аргентины он получил длинный список имен, среди которых было Zonda – так называлась знаменитая скоростная трасса с автодромом в Аргентине для гонок Формулы-3, в провинции Мендоса, вплотную к Андам. Имя утвердили.
Понадобилось еще долгих шесть лет для воплощения мечты – местом ее первого показа был выбран Автосалон в Женеве, как и обещано было аргентинским друзьям детства. За месяц до Салона, признается Пагани, он начал нервничать от внутреннего несогласия с именем авто – нет, он не изменил своего отношения к Фанджио, ушедшего в 1995 году, наоборот, он опасался, что такое имя покажется кому-то спекулятивным, чтобы заработать очки на чужой славе. Орасио посчитал, что машина просто не была достойна носить имя его Учителя. Предельно скромный человек, он начал лихорадочно искать новый нейминг. И тут ему пришли на помощь старые аргентинские приятели, именно те, которым в детстве, в Касильде он показывал свои модельки авто из пробки и жестянок. Из Аргентины он получил длинный список имен, среди которых было Zonda – так называлась знаменитая скоростная трасса с автодромом в Аргентине для гонок Формулы-3, в провинции Мендоса, вплотную к Андам. Имя утвердили.
Настоящим событием, потрясшим и знатоков, стала
презентация в 1999 году на всемирном автомобильном Салоне в Женеве новой
модели, которую Орацио окрестил аргентинским именем Zonda C12, в память о детской мечте и о верившем в него великом учителе земляке Фанджио.
Эта модель показала знатокам и любителям, что Pagani Automobili способна создавать не только гениальные прототипы, обреченные остаться лишь
concept car, но и автомобили, которые становятся практической, удобной и эксклюзивной реальностью
для тех, кто может позволить себе удовольствие обладать ими.
![]() |
Мировая презентация в Центральном офисе Pirelli в Милане PAGANI HUAYRA. 2011 |
![]() |
PAGANI HUAYRA BC. 2016 |
Вот такая получилась удивительная история про “игру в
машинки”, Story of dream, про то, как детские
мечты аргентинского мальчишки Орасио Пагани воплотились в реальность, которая
оказалась красивее самой невероятной сказки.
![]() |
Итальянские Доломиты. Двенадцатый Pagani Gathering. Август 2016 |
Комментарии
Отправить комментарий