Biennale Венеции. Архитектурные истории. Part 1

Многие великие идеи поначалу таковыми не выглядят. Вот так и эта история могла бы закончится там, где началась – в кафе Florian на площади Сан Марко. Здесь в начале 1893 года тогдашний мэр Венеции Риккардо Сельватико во время импровизированных застольных бесед в группе художников, местных интеллектуалов и любителей искусства предложил организовать в городе художественную выставку, с уточнением – каждый второй год, то есть по-итальянски biennale. И уже 19 апреля особым указом городской администрации было утверждено “создание национальной художественной выставки-биеннале”. Компания-организатор была учреждена в 1895 году, с функцией “стимулирования художественной деятельности и развития рынка искусства в городе Венеция и во всем итальянском государстве”. В том же году состоялась первая Esposizione biennale, а само итальянское слово с тех пор неизменяемым вошло во все языки мира. Об исторических этапах этого знаменитейшего культурного события с точки зрения его Архитектуры этот рассказ (здесь часть 2).

Giardini. Наполеоновские сады

Под будущую выставку было решено отвести площади, которые тогда назывались Наполеоновские сады – Giardini Napoleonici, в квартале, по-местному сестьере, Кастелло, на дальней от большой земли юго-восточной оконечности Венеции.

Стоит сказать несколько слов о появлении здесь, в городе на воде, садов. Происхождение парка восходит к декабрю 1807 году, когда Наполеон Бонапарт на пике своих военных успехов и экспансии на Апеннинах особым декретом приказал организовать в городе большую зеленую зону для отдыха: “для обеспечения нужд нашего доброго города Венеции... пусть будет организована публичная площадка для прогулок с аллеями и садом”. Проект был поручен архитектору Джан Антонио Сельва, который, чтобы получить необходимые открытые пространства, был обязан разобрать древние монастырские комплексы Сан-Доменико, Сант-Антонио Аббата и Сан-Николо – Наполеон особо не церемонился с церковниками повсюду, куда простиралась его власть. Обломки и каменный мусор, полученные после сноса монастырей, смешали с землей и использовали для укрепления грунтов, на засыпке трех каналов для увеличения общей площади и при создании искусственного холма “Montagnola”, на котором позднее, в 1812 году тем же Сельва было построено небольшое здание Bottega del Caffè. 

Виды Национальной художественной выставки 1887 года, архитектура Раймондо Д'Аронко. Ниже плакат выставки, графика Cesare Viazzi  

Ландшафтом и подбором растений с учетом особого климата лагуны занимался местный патриций Пьетро Антонио Дзорзи. В Садах было еще несколько сооружений, как входная группа с экседрой и двумя маленькими кафе, школа наездников и конюшни, бывшие также одно время жилищем для слона Тони, подаренного городу королевским домом, и обожаемого венецианской ребятней. Парк быстро стал невероятно популярным у горожан и приезжих, про Наполеона постепенно забыли, и за местом закрепилось название Сады Кастелло, Giardini di Castello, по  названию сестьере. Для венецианцев же просто Джардини.

Так было вплоть до 1886 года, когда город впервые решил организовать здесь Национальную художественную выставку, с успехом прошедшую годом позже. Для нее была создана временная постройка в неоклассическом стиле по проекту архитектора Раймондо Д’Аронко и муниципального инженера Энрико Тревизанато, законченная к весне 1887 года. Элегантное здание было поставлено у самой воды, с видом на Бассейн Сан Марко и включало в себя двадцать залов под экспозицию, зал для концертов и кафе. Эта выставка стала в каком-то смысле прародительницей будущей биеннале, потому что именно ее успех вдохновил позднее мэра Риккардо Сельватико на идею международного художественного форума, как высшей формы культурного соревнования между странами Европы.

Sala del Senato в кафе Florian, где в 1893 году мэр Венеции Рикардо Сельватико в компании местных интеллектуалов Филиппо Гримани, Джованни Бордига и Антонио Фраделетто задумал первую в истории Биеннале. Фото: Caffe Florian

1895. Начало  

Для главного корпуса будущей международной биеннале было решено выбрать другое место – скрытое в глубине Садов, но так чтобы главный фасад был развернут в сторону лагуны. Из-за недостатка времени и средств конкурс на лучший проект объявлять не стали. Так что здание было спроектировано все тем же Тревизанато, но главный фасад комиссии не понравился, и его срочно поручили нарисовать опытному художнику-декоратору Марио Де Мария aka Marius Pictor.

Первоначально оно получило название Palazzo Pro Arte. Как ни странно, эта архитектура оказалась более канонической и менее прогрессивной, чем у предыдущего павильона на берегу, на восемь лет старшего – сказался, видимо, вкус оформления Де Мария – с тяжелым классическим фронтоном, глубоким пронаосом и массивными боковыми портиками-пропилеями с ионическими колоннами, все это на высоком базаменте, а по верху обильно украшено орлами и сфинксами. В двух нишах по бокам входа помещались фигуры-олицетворения Живописи и Скульптуры, а вершину фронтона венчала крылатая богиня Слава – Gloria.

Эскиз главного фасада Palazzo Pro Arte. Mario De Maria и Bartolomeo Bezzi, акварель, 1895

Руководил работами тот же инженер Тревизанато. По окончании строительства палаццо представлял собой комплекс из семнадцати отдельных залов, соединенных открытыми дворами и переходами. Почти все они сходились в центральный, самый высокий восьмигранный зал с куполом (расписанный позднее, в 1909 году Галилео Кини). Одиннадцать залов отводились исключительно под экспозицию, оставшиеся – под различные службы и офисы организаторов или для публики, например, кафе, выходившее на канал Святой Елены. Остававшиеся еще на тот момент в саду здания, как конюшни, были или полностью разобраны, или перестроены под нужды будущей выставки. Был огорожен внешний периметр, отхвативший у публичных Садов две трети всей площади.

Palazzo Pro Arte. 1895

Кто бывал в Венеции на биеннале подтвердит – сегодня, глядя на сдержанный модернистский фасад Центрального павильона, невозможно представить, что он при рождении имел такие классические формы. В своем первоначальном виде à la De Maria он продержался почти 20 лет, до 1914 года. Его бесконечным трансформациям будет уделено внимание в одной из следующих частей этого эссе.

История утаивает, когда были сделаны первые упрощения декора главного фасада и появился крылатый лев на фронтоне. Фото вероятно начала ХХ века

Местная хроника рассказывает, что по окончании возведения Палаццо Pro Arte сам мэр Венеции Сельватико в сопровождении своих секретаря и асессора проводил там долгие послеобеденные часы, лично участвуя в распределении картин, скульптур и образцов прикладного искусства по залам будущей выставки, расхаживая с линейкой и точным картонным макетом в масштабе. Все залы были меблированы и щедро декорированы лучшими образцами ремесленного итальянского мастерства, стирая границы между чистым искусством и искусством декоративно-прикладным. И такой подход сохранился при оформлении экспозиции вплоть да 20-х годов следующего века. Интересно, что до того же момента президентом Биеннале автоматически считался мэр Венеции.

Каталог III Биеннале 1899 года. Внизу симпатичная приписка: скидки на проезд в поезде, торжества

Энтузиазм организаторов был зашкаливающий. Как показало время, таким же оказался и успех Первой биеннале, причем как среди художников-участников, так и у публики. В первый же год на выставке побывало больше двухсот тысяч посетителей, на второй биеннале 250 тысяч и на третьей, в 1889-м – 300 тысяч человек. И хотя с 60-х годов уже была железнодорожная ветка в Венецию, но туризма в современном представлении еще не существовало, так что такой результат можно признать настоящим триумфом.

1907. Рождение национальных павильонов

В следующие годы желающих принять участие в сразу сделавшейся престижной выставке стало настолько много, а их география была такой разной, что Палаццо Pro Arte уже не мог вмещать весь этот art, и организаторы задумались о расширении. Примерно к шестой биеннале созрело решение о начале строительства национальных павильонов – с одной стороны, чтобы подчеркнуть международный характер события, с другой – для привлечения инвестиций. Причем, муниципалитет, который на тот момент был владельцем-организатором, вплоть до 1912 года часто финансировал строительные работы с последующим выкупом павильонов за счет самих стран. 

Павильон Бельгии первый появился в Садах в 1907. Здесь в новой версии 1948, арх. Léon Sneyers, Virgilio Vallot. Фото: Исторический архив ASAC

За годы реконструкций наверно только декоративный портал остался неизменным в павильоне Венгрии, арх. Géza Maróti. Фото e-architect

Именно по такой схеме в 1907 году первым в Садах появился национальный павильон Бельгии, слева от аллеи, ведущей к Центральному дворцу – точно напротив бывшего там в ту эпоху кафе-ресторана. А дальше понеслось: 1909-й стал годом открытия сразу трех павильонов: Венгрии, с фасадом, богато декорированным майоликами в национальном мадьярском стиле; павильона Великобритании, изобретательно построенного с использованием фундамента бывшего когда-то тут на горке кафе, в исключительной приподнятой позиции по центру второй аллеи, перпендикулярной центральной; и павильона Баварии, позднее ставшего германским. 

Павильон Великобритании на фото 1942 года, отданный под выставку, посвященную армии, арх. Edwin Alfred Rickards. Фото: British Counsil

В 1912-м открылись павильоны Франции и Швеции, спустя два года (забавный случай) переданный Голландии из-за неуплаты – Швеция не пришла к согласию с муниципалитетом по размеру компенсации. Перед самым началом Первой мировой войны на XI Биеннале были торжественно презентованы обновленный фасад Центрального дворца, по проекту Гвидо Чирилли, и павильон России (1914).

Павильон России по проекту Алексея Щусева, 1914. Фото: Частная коллекция, источник: The Art Newspaper

План Садов 1919 года, в павильоне России в тот год выставлялись итальянские футуристы во главе с Маринетти

1918-1938. Двадцатилетие между войн

Дважды прерывалось строительство новых национальных павильонов – и оба раза по причине мировых войн. Запрашивать разрешение на строительство собственного здания в венецианских Садах было делом престижа для многих стран, так что скоро на плане стало тесно, а от подачи заявки до воплощения из-за долгих согласований иногда проходили десятилетия. Так в период между двумя войнами здесь появились павильоны Испании (1922), Чехословакии (1926), США (1930) и Дании (1932). Были осовременены или радикально переделаны соответственно павильоны Бельгии (1930) и Германии (1938)... и снова в который раз обновлен “многострадальный” фасад Центрального палаццо (1932) в этот раз по проекту архитектора Дуилио Торреса, по такому случаю к тому же переименованный в Павильон Италии – удивительно, но страна-хозяйка до тех пор обходилась без своего национального павильона. Именно тогда входная группа в здание приобрела формы в стиле рационализма, с четырьмя колоннами и слегка вогнутым портиком, узнаваемые и сегодня.

Центральный павильон в версии Дуилио Торреса: современный вид и 1932 года с надписью ITALIA

Павильон Германии в своем современном виде, не менявшемся с 1938 года, арх. Ernst Haiger

Павильон Франции: не менялся, арх. Umberto Bellotto

Павильон США в неопалладианском стиле, арх. Chester Holmes Aldrich, William Adams Delano

Павильон Чехии и Словакии, на Биеннале страны вместе, арх. Otakar Novotný. Буквы CHECOSLOVACCHIA то появляются, то исчезают

Павильон Дании, арх. Karl Brummer, Peter Koch. Биеннале 2018

Интересно, что почти до этого момента, 30-х годов, организаторы, выделяя стране конкретную площадку под строительство, не придерживались какой-то единой логики, больше следуя первоначальному плану парка XIX века. И только когда свободные пространства в Садах стали плотно заполняться, была предпринята попытка пересмотра всего генерального плана. В итоге было решено расширяться на примыкающий к Садам с востока остров Святой Елены, обновив мост через канал. Приглашенный по этому случаю архитектор Бренно Дель Джудиче с учетом узкого вытянутого участка спроектировал для острова единую архитектурную кулису в стиле популярного тогда рационализма, ограничивающую новую  часть Садов. 

Павильон города Венеции в центральной части комплекса на острове Святой Елены, архитектор Brenno Del Giudice

Комплекс вместил сразу пять павильонов: четыре национальных (первоначально Югославии, Швейцарии, Польши и Румынии, сегодня вместо Швейцарии – Египет, вместо Югославии – Сербия) и по центру павильон хозяйки мероприятия Венеции – для экспонирования творений местных мастеров-прикладников. Полностью закончен этот блок был к 1938 году. Одновременно с этими работами по его сторонам в 1934-м возникли павильоны Австрии и Греции. Во время войны никакого нового строительства тут не велось, а последняя художественная выставка прошла в 1942 году, в самый разгар войны, и понятно, что назвать ее интернациональной было бы большой натяжкой.

Павильон Греции, архитектор M. Papandréou. Фото: George Drivas

Павильон Австрии, архитектор Josef Hoffman. Биеннале 2019

С 1948 до наших дней

С возрождением биеннале, начиная с 1948 года, появились и новые претенденты на свои национальные павильоны, но предоставление места было затруднено недостатком площадей в границах Джардини: организаторы могли рассматривать только давно поданные заявки или учитывать другие весомые мотивы каждой из стран-кандидатов. Архитектура, да и структура многих павильонов устарела, особенно первых, построенных в начале века, так что Бельгия (1948), а за ней и Испания (1952), чтобы не выглядеть анахронистами, полностью обновили свои фасады.

Официальный плакат первой послевоенной XXIV Биеннале. Графика Gian Rossetti

В послевоенные годы свое долгое (30 лет) и плодотворное сотрудничество с биеннале начинает венецианский гений, архитектор Карло Скарпа, причем работает как над оформлением выставок, так и над архитектурой отдельных зданий, как например две жемчужинки скарпианского стиля: Дворик скульптур в Центральном павильоне и входные кассы со стороны лагуны, оба объекта 1952 года. Тогда же в Садах появляются два новых павильона: Швейцарии, переехавшей с острова Святой Елены в старую часть Садов, и молодого государства Израиль. Спустя два года Голландия презентует на суд посетителей полностью пересмотренный проект своего павильона архитектора Геррита Ритвельда, одного из первых примеров современного решения архитектурного пространства для экспонирования.

Дворик скульптур - маленький шедевр великого Карло Скарпа

Павильон Израиля, арх. Zeev Rechter. Фото: e-architect

Павильон Голландии, арх.Gerrit Tomas Rietveld, внутреннее пространство для экспонирования. Биеннале 2017 

Павильон Швейцарии, арх. Bruno Giacometti. Биеннале 2018

Павильон Испании обновленный, арх. Joaquín Vaquero Palacios. Биеннале 2016

1956-й становится самым богатым годом на новые открытия: Карло Скарпа проектирует здание для Венесуэлы, первой представительницы Латинской Америки в Садах, открываются национальные павильоны Японии и оригинальный деревянный pop-up павильон по проекту Алвара Аалто для Финляндии, задуманный временным, но оставшийся тут навсегда. Пока реставрируются первые павильоны начала века, как венгерский, 1958 год тоже дал прекрасные примеры выставочной архитектуры, как небольшая воздушная постройка павильона Канады (студия BBPR), аккуратно вставленная между британским и германским, и наверно самый красивый из всех, павильон Северных стран, архитектора Сверре Фенна, победившего с ним на конкурсе.  

Павильон Северных стран (арх. Sverre Fehn): снаружи и внутри - ниже на Биеннале 2019 

Павильон Финляндии, архтектор Alvar Aalto

Павильон Венесуэлы, арх. Carlo Scarpa. Фото: Lorenzo Zandri 

Павильон Японии, арх. Takamasa Yoshizaka. Фото: Inexhibit. Биеннале 2018

Интерьер японского павильона, Биеннале 2017 

Наконец, замыкая десятилетие, в 1959 году запрашивает разрешение на строительство Бразилия, предоставив организаторам смелый проект павильона-моста между старой частью Джардини и островом Святой Елены, акцентируя на его экстремальной современности. Понадобилось пять лет и несколько радикальных переделок, чтобы получить одобрение комиссии. Пока Бразилия “воевала” за свой не очень скромный проект, в старой части Джардини служебный садовый домик в глубине за павильоном Чехословакии и Франции был минимальными средствами переделан в национальный павильон Уругвая, так в списке появилась еще одна латиноамериканская страна. Что же до Бразилии, реализованный в итоге не в первоначальном виде, ее национальный павильон возник на острове Святой Елены только в 1964 году по оси моста и симметричной кулисы архитектора Дель Джудиче.

Для его постройки была разобрана расположенная полукругом колоннада, переделан и укорочен бассейн перед павильоном Венеции, что серьезно ослабило выразительность проекта 1930-х годов, практически сведя его до роли фона. 

Мост через канал на остров Святой Елены упирается в павильон Бразилии

Павильон Бразилии: экстерьер и интерьер, архитекторы Mindlin - Palanti - Amaral

Все послевоенные павильоны были спроектированы и построены, в том числе часто непосредственно по рекомендации Биеннале, с учетом связей интерьер-экстерьер и с возможностью радикальной трансформации выставочного пространства в зависимости от конкретной задачи экспонирования. Некоторые из них включают небольшие площадки под сады, террасы или просто открытые внутренние пространства для инсталляций и скульптуры (Израиль, Швейцария, Япония), другие сделали растущие в Саду деревья частью пространственного и конструктивного решения архитектуры павильона (Канада, Северные страны). 

Деревья внутри павильона Северных стран. Биеннале 2017

Реставрация павильона Канады (арх. B.B.P.R.), весна 2017. Фото: Francesco Barasciutti. National Gallery of Canada, Ottawa

Впервые в эти годы многие из новых выставочных павильонов были не только “контейнером для экспонирования”, но и сами по себе стали образцами передовой современной архитектуры, достойной изучения и подражания (новый павильон Голландии, Швейцарии, Венесуэлы, Северных стран). И казалось, на этом появление новых павильонов должно было закончиться.

Транспортировка по каналу Джудекка павильона "Театр Мира" архитектора Aldo Rossi. 1979

Следующий бум архитектурной активности вокруг Биеннале припадает на конец 70-х – начало 80-х годов, и связан с такими известными именами в первую очередь итальянских архитекторов как Витторио Греготти, Альдо Росси, Паоло Портогези, Ренцо Пьяно, создавших для различных событий внутри выставки несколько значительных временных проектов. Стоит вспомнить Театр Мира – “Teatro del Mondo” (1979) лауреата Премии Притцкера Альдо Росси – плавающую архитектурную платформу, закрепленную напротив Таможенной Стрелки на Большом канале. В эти годы произошло и другое значительное событие – впервые Биеннале вышла за границы Садов, сделав саму Венецию непосредственной участницей художественной выставки. В 1980-м к выставочным площадям Джардини была присоединена большая часть зданий исторического комплекса венецианского Арсенала, специально отреставрированная – Corderie, Bombarde, другие – в них прошла Первая международная выставка Архитектуры под кураторством Паоло Портогези. Для Биеннале начиналась новая эра.  

Вид с канала Святой Елены на новый павильон Австралии (арх. DCM Studio - Denton Corker Marshall). Ниже - внутри, Биеннале 2017

Казалось, круг замкнулся – с добавлением Арсенала новые страны-участницы могли получить там площадки под свои выставки. И все же организаторы уступили еще только в двух случаях, дав разрешение на постройку национальных павильонов в Садах, где, казалось, уже камню некуда было упасть. Исключения были сделаны в 1988 году для Австралии – все-таки страна-континент, и в 1996 для Республики Корея. Австралийский павильон нашел свое место на берегу канала-рио, с видом на остров Святой Елены, правда полностью перестроенный в 2015; а корейский был компактно вставлен там, где казалось, нельзя построить даже кафе – между павильонами Японии и Германии, почти затерявшийся среди вековых деревьев и мало заметный с аллеи, но зато с видом на Бассейн Сан Марко. Третьей стала постройка в 1991 году на аллее, ведущей от лагуны к Центральному павильону, маленького архитектурного шедевра по проекту Джеймса Стирлинга – “стабильно временного” Книжного павильона (изначально Bookshop Electa). Это элегантное сооружение 30 на 6 метров, формой напоминающее корабль, случайно заплывший с венецианского залива, стало тридцать первым и заключительным павильоном в Садах.  

Вид на павильон Республики Корея от павильона Японии, архитекторы Seok Chul Kim - Franco Mancuso  

Павильон Стирлинга (James Stirling), экс Bookshop Electra. Фото: e-architect

Оглядываясь назад, на более чем столетнюю историю венецианской Биеннале, можно сказать, что успех выставки во многом обусловлен дальновидной политикой ее первых организаторов, которые в 1907 году приняли решение использовать здесь такой архитектурный объект как павильон. Небольшое здание, более или менее эфемерное, по шуточному определению временно-стационарное или стационарно-временное, которое может перестраиваться и модернизироваться – павильон часто воплощает в себе все ожидания той организации (владельца), который его построил или адаптировал, экспортируя в Венецию свой лучший и самый репрезентативный национальный образ.

Венецианская Биеннале сегодня – это самое знаменитое и престижное событие в мире современного искусства и архитектуры. Но одновременно, говоря о зданиях в парке Джардини ди Кастелло, это уникальный “живой каталог” современной архитектуры, по сути музей под открытым небом европейской архитектуры двадцатого века. Многие национальные павильоны были построены известными архитекторами, которые хотели выразить в них лучшие проектные тенденции своего времени. К тому же одновременно это площадка для экспериментов и наглядная передовая школа по оформлению выставок, чем тут тоже часто и с удовольствием занимались и занимаются великие профессионалы Архитектуры.   

***

В следующих частях будет рассказ об истории создания Центрального павильона и нескольких самых интересных (с точки зрения автора) национальных павильонах, а также о рождении в 1980 году БиенналеАрхитектуры. Продолжение следует…

Факты и курьезы:

•  Общая площадь Giardini della Biennale 60 тысяч кв. м., выставка с павильонами занимает около 42 тысяч кв. м., остальные сады, 18 тысяч кв.м., остаются в эксплуатации города как публичный парк.
• Центральный павильон (в разное время Палаццо Pro Arte, павильон Италии, в настоящее время Центральный) построен в 1895 году, переделывался начиная с 1914 на протяжении всего своего существования, как по планиметрии, так и по оформлению главного фасада.
• Любопытной новостью V Биеннале в 1903 году стало открытие залов с декоративно-прикладным искусством, по сути параллельного Салона мебели и обстановки, тогда же после серии скандалов было дано разрешение открыть так называемый Salon des refusées, где выставлялись работы тех авторов, кому отборочной комиссией было отказано участвовать в официальной выставке. 
•           Благодаря посредничеству Сергея Дягилева в 1907 году в VII Биеннале впервые приняли участие два российских художника: живой классик Илья Репин и главный “декоратор и костюмер” русских балетных сезонов Леон Бакст.
• Среди не реализованных проектов, созданных для Биеннале, есть работы таких знаменитых архитекторов как Льюис Кан, Франческо Челлини, Оскар Нимейер, Карло Скарпа; многие проекты находятся в Историческом архиве современного искусства Биеннале Венеции (Archivio storico delle arti contemporanee della Biennale di Venezia) и периодически выставляются.   
• В 1905 году секретарь Биеннале Антонио Фраделетто приказал убрать из испанского зала в Центральном дворце работу Пабло Пикассо, опасаясь, что своей новизной картина могла бы шокировать публику. Оскорбленный до глубины души испанский художник следующие 10 лет отказывался участвовать не только в биеннале Венеции, но и вообще выставляться в Италии. Только в 1948 году Биеннале принимала его, но уже с персональной выставкой. Авангардному искусству двери открыл следующий секретарь Витторио Пика (1914-1926): экспрессионистам и постимпрессионистам, кубистам, футуристам, пр.
• Кроме функции экспонирования и содействия продажам, Биеннале также занималась покупкой картин и скульптуры, которые потом стали основой коллекции Галереи современного искусства Ca' Pesaro. Так город приобрел, среди прочих, знаменитую “Юдифь” Густава Климта и одну из лучших версий “Мыслителя” Огюста Родена.
• После развала Российской империи в результате революции, впервые с 1914 года в павильоне, бывшем России, после шестилетнего перерыва в 1920-м прошла персональная выставка Александра Архипенко, дополненная работами еще двух десятков авторов; с 1924-го это павильон советских художников, но участие страны было нерегулярным, а экспозиции носили во многом пропагандистский характер.   
• В 1956 уже всемирно известный архитектор Алвар Аалто проектирует “временное” разборное здание для финского павильона, которое было изготовлено из дерева и доставлено непосредственно из Хельсинки; в 1976 строение было серьезно отреставрировано, в разные годы успело побыть национальным павильоном Аргентины, Португалии и Исландии, с 2009 сюда снова вернулась Финляндия. 

В статье использованы материалы Национального архива Италии, раздел Архивы архитекторов Sistema Archivi Nazionali, сайта Biennale di Venezia, книги Марко Мулаццани “Гид по павильонам Биеннале Венеции с 1887” (Marco Mulazzani. Guida ai Padiglioni della Biennale di Venezia dal 1887. Electa Architettura. 2014), монографии “Pavilion and spaces of the Venice Biennale” Matteo Ballarin (RG Editore, 2015). Фото: Anna Kolomiyets, указано по месту или из открытого доступа.

Понравилось, поделитесь